Впервые: Мнемозина. 1824. Ч. 2. С. 29–44. Печатается по: Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи / Сост. В. Д. Рак, Н. Д. Королева, [М. Г. Альтшулер]. Л., 1979.


В нашумевшей статье Кюхельбекер выступает против современной ему романтической поэзии («ложной», слабой, «унылой», подражательной и т. д.) и отстаивает программу «истинно романтической» поэзии, которая у каждого народа имеет свои, самобытные истоки, но при этом всегда отмечена «силой, свободой, вдохновением». В этом смысле русская ода XVIII века (Ломоносов, Державин, Петров и др.) кажется ему ближе к идеалам истинного творчества, чем «туманная» или «изнеженная» поэзия Жуковского, Батюшкова и их подражателей. Статья вызвала возражения в других журналах (см. подробнее: Пушкин в прижизненной критике. СПб., 1996. Т. 1. С. 419). Несмотря на полемические «крайности» суждений Кюхельбекера, его выступление в «Мнемозине» оказалось чрезвычайно симптоматичным для тогдашней литературной полемики, так как выражало нараставшее недовольство новейшим «романтизмом» — вернее, в русских условиях, поэтической школой Жуковского–Батюшкова. Пушкин в неоконченной критической заметке, печатаемой в современных изданиях под заглавием «<Возражение на статьи Кюхельбекера в „Мнемозине“>» (1826), писал, что эти статьи «послужили основанием всего, что сказано было противу романтической литературы в последние два года» (Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 16 т. М.; Л., 1949. Т. 11. С. 41). При этом Пушкин считал, что многие из суждений Кюхельбекера «ошибочны во всех отношениях» (там же). Оставив в стороне те замечания Пушкина, которые напрямую связаны с обстоятельствами тогдашней литературной полемики в России, приведем некоторые его размышления, касающиеся центральных поэтологических концептов, затронутых в статье Кюхельбекера:
«Что такое сила в поэзии? сила в изобретенье, в расположении плана, в слоге ли?
Свобода? в слоге, в расположении, — но какая же свобода в слоге Ломоносова и какого плана требовать в торжественной оде?
Вдохновение? есть расположение души к живейшему принятию впечатлений, следственно, к быстрому соображению понятий, что и способствует объяснению оных.
Вдохновение нужно в поэзии, как и в геометрии. Критик смешивает вдохновение с восторгом.
Нет; решительно нет: восторг исключает спокойствие, необходимое условие прекрасного. Восторг не предполагает силы ума, располагающей части в их отношении к целому. Восторг непродолжителен, непостоянен, следственно, не в силе произвесть истинное великое совершенство (без которого нет лирической поэзии).
Восторг есть напряженное состояние единого воображения. Вдохновение может быть без восторга, а восторг без вдохновения не существует» (Там же. С. 41).